Эти дороги покрыты синей пылью.
Вообще-то, это одна-единственная дорога, но ее так много, и она такая разная, что в единственном числе никак не получается.
Даже пыль не везде синяя. Вот идешь вдоль моря по одной веточке дороги, а она – дорога – зеленая. И что хочешь делай, хоть горстями пыль черпай и в воздух подбрасывай, чтобы на просвет – все равно чуть-чуть зеленее моря. Море не в обиде, иначе не позволило бы дороге с мурчанием тереться о берег, подставляя зеленый бочок белой пене.
А идешь по городу – дорога серовато-синяя, маскируется под асфальт. И при этом – блестит на солнце, притворяется мостовой. Притворяется? Дороги так много, что какому-то кусочку можно и побыть мостовой на самом деле. Почти настоящей – только щели между камнями забиты серовато-синей пылью.
Все-таки идти по почти настоящей мостовой лучше, чем по притворяющейся не-мостовой. Путники с дорогой всегда предельно честны, так что и ей не дело обманывать своих гостей.
Между холмов дорога вьется, словно речка, вся пушистая от проросшего вереска. Вереск сиренево цветет и покачивается под колыбельную ветра и дороги.
Почти прозрачная дорога лентой обвивает башни, перескакивает с крыши на крышу, вьюнком спускается по замковым стенам. Это небесная дорога, это не людям. Там летает всякая хихикающая нечисть, посыпая головы прохожих сизой пылью разных оттенков.
По лугу скачет фиолетовая тропинка, уворачивается от поисков. То там, то тут, не поймать. Только приманить ласковым словом, лакомым кусочком, песней-заговором.
А ночью на той большой-большой дороге, куда все рано или поздно выходят и где пыль самая синяя, вьются маленькие синие вихри. Это лунные лучи в белых платьях с длинными косами водят хороводы со звездами, подолами поднимая пыль в воздух.
В это время по дороге лучше не идти, а лежать где-нибудь в придорожных кустах и спать.
Поутру на дороге остается тень танца – причудливая роспись по синей пыли. Если сон путника был принят в хоровод, то некоторые знаки узора будут ясны.
Кстати, кто-то умеет и так: подбросить горсть пыли в воздух, чтобы она, расплавленная светом, замерла витражным стеклом. Стеклышко становится окошком, сквозь которое можно смотреть. Или дверью, через которую можно пройти.
А куда смотреть и идти – не знаю. Потому что сама так не умею, а спрашивать – не честно.
Еще одно интересное свойство – возьмешь горсть зеленой приморской пыли, положишь в карман. А потом на лугу посмотришь – а она фиолетовая. А на большой дороге будет синей-синей.
Это точно так, я проверяла.
Так что если встретите бродячего торговца, который будет предлагать сотни коробочек, колбочек и бутылочек с разноцветным песком и убеждать, что это – настоящая дорожная пыль, и предлагать подобрать амулет под цвет глаз, ни в коем случае не верьте. Шарлатанство все это.
У вас же целый карман настоящей пыли. И глаза самого правильного цвета, какие доказательства еще нужны?