Преподавательница по истории в самом начале семестра рассказывала про первобытный строй и немного про саму идею развития.
«Сейчас первобытные племена тоже существуют. В Африке. Там, где тепло. Чем дальше уходили люди на север, тем больше приходилось работать головой, чтобы выжить. Чтобы согреться, найти еду. Посмотрите за окно, - она махнула рукой в сторону больших ЦФА-шных окон, за которыми была теплая ранняя осень. – Эм.. Ладно, посмотрите за окно через три месяца. Это же совершенно не приспособленный для жизни климат».
Как же я с ней согласна!Сессия кончилась. Ура. Ура-ура-ура. Это же было испытание паникой. Это аж пять экзаменов. Это много! Это буквально на грани.
Цифровой остаток выглядит как 5-4-3-4-4, и я собой довольна. Вспомнить хотя бы, как не верилось в то, что закрою зачетную сессию, и сразу хорошо-хорошо становится
Тройка - по матанализу. Ну что ж поделать.
остаточные впечатления последних днейИз сессии выбралась с жутким недосыпом, который сделал что-то странное с кожей и холодоустойчивостью. От малейшего дуновения холода на любую часть тела я мерзну и начинаю истерично чихать. Да и сам режим дня, который с 11 лет не отличается устойчивостью, пошел отплясывать акробатику. Перед последним экзаменом я уже жила по принципу «легла в 6 утра, встала в 6 вечера». Поспать ночь перед экзаменом у меня не вышло ни разу из пяти попыток.
После последнего экзамена пришла домой в шесть и вырубилась намертво. Чтобы проснуться в пять утра.
Но зато с потрясным ощущением, что я просто проснулась среди ночи. Не чтобы что-то выучить, не от волнения, а вот взяла, и получила кусочек темноты и тишины. Потому что гиацинт.
Как же это приятно.
Но вот зачем я сегодня проснулась в пять утра, уже не очень ясно. Зато вижу свет, много солнечного света. Впервые за долгое-долгое время смотрю на место обитания при естественном освещении. Последние дни погоды стоят на редкость солнечные, но я им не верю. Красиво, светло, но жутко холодно. Выйду на улицу, и начну истерично чихать, снова.
Обстоятельства заставили придумать понятие «отходняк после сессии», потому что именно это я чувствую кожей второй день. Сейчас уже кончается, но еще вчера я нервно икала.
Но ничего из вышеперечисленного не помешало нам с мамой вчера в рамках продолжающегося пятый месяц обустройства дома съездить в Икею. В итоге у меня появилось несколько чертовски удобных корзинок для одежды в Шкаф, две новых подушки и, загрызи меня Гринпис, овечья шкурка. Теперь два матраса на полу превратились в безумно комфортное место для валяния. Кровать мы так и не выбрали, поэтому продолжаю «половую жизнь» Она так хороша, что письменный стол совсем не нужен, с головой хватает одного наколенного для писанины и одного на ножках – для ноутбука. И можно прямо тут и жить, и никуда не выходить. Сестра в школе, и комната в полном моем распоряжении, можно наполнять ее, чем душе угодно, хоть бы и тишиной.
Под конец вчерашнего икеевского квеста мама внезапно вспомнила, что сестрица просила купить слоника в подарок однокласснице. Я к тому моменту уже пошатывалась, поэтому меня просто усадили на скамеечку вместе с четырьмя большими пакетами и книжкой. Да, внезапно оказалось, что я снова могу читать книги «для себя»! До этого весь семестр честно пыталась, но приходила к хладнокровному выводу «это не учебник». Почему-то эта мысль означала: ты вновь тратишь время впустую, прекратить! – и книга откладывалась. И вот, сразу после последнего экзамена это утраченное умение вернулось, я снова могу уходить в читательский запой!
Минут через двадцать мама вернулась с двумя маленькими пакетиками. В одном – подвеска-слоник для сестры, а второй вручила мне. И там оказалась лиса. Бледно-золотистая лиса на шею. Я тихо охренела, и до сих пор остаюсь в том же состоянии. Не говорила же никому.
Где-то в середине ноября, во время лекции по психологии, в начале тетради обнаружился чистый нелинованный лист. В следующие десять минут на нем образовалась картинка. Там леди в кимоно и что-то еще. Я смотрела на нее и говорила: ты лиса. Она же снисходительно молчала и позволяла мне повторять очевидное. Ты – лиса!
Она вышла вместе со мной в холодную ночь. Она аккуратно придерживала меня за локоть, пока я, после четырех пар и вечерней лекции, брела к метро. Она караулила, чтобы я не проспала остановку. Она довела до дома и даже после этого не ушла, а осталась.
И с тех пор мне и не понятно – кто тут лиса. Всерьез думала над идеей сделать где-нибудь лисью татуировку, чтобы привязать одну из нас к другой.
И все это происходит под флёром такой песни
Я ее выкладывала в этот дневник уже два раза. Сейчас будет третий.
И вот. Висит на шее, бледно-рыжая, жмурится, танцует.
А у меня – кончилась сессия.