Никогда не считай неважным то, что греет тебя внутри (с)
Ираэн…
У Ираэн длинные перчатки до локтей, много, много пар, потому что они постоянно рвутся, не напасешься. У Ираэн блестящая пряжка на шляпке с небольшими полями и пара перьев за лентой. Ираэн любит корсеты за неизбежность прямой спины. У Ираэн всегда есть зажигалка в карманах юбки, хотя она не курит. В переплетениях труб под городом и так полно дыма и запахов, незачем добавлять еще.
Ираэн застегивает крючочком пуговицы на очередных кружевных перчатках, надевает шляпку и выходит из дома. Спина – прямее шпаги, улыбка острее кинжалов за резинкой чулка. Просто на всякий случай, ни разу пока не пригодились. Ираэн идет по мостовой, за ней между стенами мечется эхо шагов. Рыночная площадь. Ираэн плывет между людьми, будто не замечая их. Маленький проулочек, два поворота, колодец двора. Люк под водостоком откидывается с легким скрипом и опускается на камни. Ираэн подтыкает юбку и спускается вниз, ниже света, ниже звуков. Придирчиво проверяет перчатки – пока целы. Звук шагов рассыпается по туннелям, сплетается с эхом капающей воды. Ираэн идет по памяти и запахам. О, какие в этих катакомбах яркие запахи, не заблудишься и не отмоешься потом, едва перебить духами. Вода приходит сюда с неба, омывает крыши, сбегает в трубы и мечется в подземельях. Ираэн вспоминает ту противную лестницу на крышу, где она безнадежно разодрала любимые шоколадные перчатки о торчащий гвоздь и презрительно дергает плечом.
Поворот, поворот, обойти трещину в полу, фу, какая лужа, поворот и прямо. Ближе становится глухой гул и запах разогретого металла, это трубы под заводом. Ираэн все-таки достает зажигалку. Эхо перекатывает под языком звук щелчка, разбегаются по стенам блики. Тут уже суше – горячая вода греет трубы, трубы греют воздух. Ираэн идет аккуратно, не дай бог коснуться горячего металла. Мимо, мимо, дальше. Туда, где брезжит свет дальнего фонаря. По памяти и запахам – на свет. Ираэн прячет зажигалку. Под фонарем стоит накрытый к чаепитию стол, за ним с чашечкой в руке сидит джентльмен в цилиндре, явно кого-то поджидая. Ближе, ближе. Джентльмен встает и пододвигает даме стул, после чего разливает чай.
- Вы обдумали мое предложение? – усаживаясь, спрашивает Ираэн, будто продолжая прерванный разговор.
- О да, - кивает собеседник, пододвигая гостье блюдце с чашкой. – Как вы понимаете, принять решение было нелегко.
- Иммиграция – дело серьезное, - соглашается Ираэн.
Джентльмен садится, нервно поправляет манжеты. Ираэн невозмутимо пьет чай. Через минуту она первой прерывает молчание.
- Я приму любой ответ. Мы уважаем ваше право выбора. – Джентльмен вскидывает голову и решается.
- Что ж, в таком случае, мой ответ: да. Я согласен.
- Отлично. – Чашечка опускается на блюдце. Ираэн снимает шляпку, складывая булавки на белую скатерть. – Тогда позвольте сопроводить вас на поверхность.
- А каким образом?.. – Ираэн выразительно наклоняет голову. – О. Как пожелаете.
Небольшая коричневая крыса пробегает по столу к женской ладони, Ираэн подносит руку к голове и зверек аккуратно устаивается в переплетении локонов. Сегодня парикмахерша из салона опоздала, и пришлось укладывать прическу самой…
Шляпка накрывает крысу, быстро втягивается под поля длинный хвост. Последняя булавка, как раз успела до того момента, кода стол вместе со стульями и посудой исчезнет окончательно вслед за обликом джентльмена. Теперь маленький подземный дух перебирал лапками волоски на голове Ираэн. А сама леди, освещая себе путь в кромешной темноте, уходила из ловушки труб и туннелей, унося собой ее невольного узника.
Звук шагов, звук воды, заключенной в трубы, клочок неба над головой.
Вылезешь из одного колодца – попадешь в другой.
Крыса уплетала семечки из маленькой розетки на рабочем столе, Ираэн придирчиво осматривала руки. Маленькая петелька на запястье – видимо, все же на лестнице зацепилась, но в целом не страшно. Зато вынесла под свет Божий очередного подземного духа. Недавно сам ее чаем поил, а еще раньше воротил нос от самой идеи оставить свои пещеры, хотя те давно уже перестали быть его. Теперь там все более уверенно пахнет горячим металлом. Еще немного, и бедняга совсем бы зачах, а сейчас жизнерадостно хрустит угощением. Ираэн улыбнулась и встала. Нужно еще навести справки в агентстве и подобрать гостю новое место.
Ираэн любит свою работу. Если бы еще перчатки не портились так быстро…
У Ираэн длинные перчатки до локтей, много, много пар, потому что они постоянно рвутся, не напасешься. У Ираэн блестящая пряжка на шляпке с небольшими полями и пара перьев за лентой. Ираэн любит корсеты за неизбежность прямой спины. У Ираэн всегда есть зажигалка в карманах юбки, хотя она не курит. В переплетениях труб под городом и так полно дыма и запахов, незачем добавлять еще.
Ираэн застегивает крючочком пуговицы на очередных кружевных перчатках, надевает шляпку и выходит из дома. Спина – прямее шпаги, улыбка острее кинжалов за резинкой чулка. Просто на всякий случай, ни разу пока не пригодились. Ираэн идет по мостовой, за ней между стенами мечется эхо шагов. Рыночная площадь. Ираэн плывет между людьми, будто не замечая их. Маленький проулочек, два поворота, колодец двора. Люк под водостоком откидывается с легким скрипом и опускается на камни. Ираэн подтыкает юбку и спускается вниз, ниже света, ниже звуков. Придирчиво проверяет перчатки – пока целы. Звук шагов рассыпается по туннелям, сплетается с эхом капающей воды. Ираэн идет по памяти и запахам. О, какие в этих катакомбах яркие запахи, не заблудишься и не отмоешься потом, едва перебить духами. Вода приходит сюда с неба, омывает крыши, сбегает в трубы и мечется в подземельях. Ираэн вспоминает ту противную лестницу на крышу, где она безнадежно разодрала любимые шоколадные перчатки о торчащий гвоздь и презрительно дергает плечом.
Поворот, поворот, обойти трещину в полу, фу, какая лужа, поворот и прямо. Ближе становится глухой гул и запах разогретого металла, это трубы под заводом. Ираэн все-таки достает зажигалку. Эхо перекатывает под языком звук щелчка, разбегаются по стенам блики. Тут уже суше – горячая вода греет трубы, трубы греют воздух. Ираэн идет аккуратно, не дай бог коснуться горячего металла. Мимо, мимо, дальше. Туда, где брезжит свет дальнего фонаря. По памяти и запахам – на свет. Ираэн прячет зажигалку. Под фонарем стоит накрытый к чаепитию стол, за ним с чашечкой в руке сидит джентльмен в цилиндре, явно кого-то поджидая. Ближе, ближе. Джентльмен встает и пододвигает даме стул, после чего разливает чай.
- Вы обдумали мое предложение? – усаживаясь, спрашивает Ираэн, будто продолжая прерванный разговор.
- О да, - кивает собеседник, пододвигая гостье блюдце с чашкой. – Как вы понимаете, принять решение было нелегко.
- Иммиграция – дело серьезное, - соглашается Ираэн.
Джентльмен садится, нервно поправляет манжеты. Ираэн невозмутимо пьет чай. Через минуту она первой прерывает молчание.
- Я приму любой ответ. Мы уважаем ваше право выбора. – Джентльмен вскидывает голову и решается.
- Что ж, в таком случае, мой ответ: да. Я согласен.
- Отлично. – Чашечка опускается на блюдце. Ираэн снимает шляпку, складывая булавки на белую скатерть. – Тогда позвольте сопроводить вас на поверхность.
- А каким образом?.. – Ираэн выразительно наклоняет голову. – О. Как пожелаете.
Небольшая коричневая крыса пробегает по столу к женской ладони, Ираэн подносит руку к голове и зверек аккуратно устаивается в переплетении локонов. Сегодня парикмахерша из салона опоздала, и пришлось укладывать прическу самой…
Шляпка накрывает крысу, быстро втягивается под поля длинный хвост. Последняя булавка, как раз успела до того момента, кода стол вместе со стульями и посудой исчезнет окончательно вслед за обликом джентльмена. Теперь маленький подземный дух перебирал лапками волоски на голове Ираэн. А сама леди, освещая себе путь в кромешной темноте, уходила из ловушки труб и туннелей, унося собой ее невольного узника.
Звук шагов, звук воды, заключенной в трубы, клочок неба над головой.
Вылезешь из одного колодца – попадешь в другой.
Крыса уплетала семечки из маленькой розетки на рабочем столе, Ираэн придирчиво осматривала руки. Маленькая петелька на запястье – видимо, все же на лестнице зацепилась, но в целом не страшно. Зато вынесла под свет Божий очередного подземного духа. Недавно сам ее чаем поил, а еще раньше воротил нос от самой идеи оставить свои пещеры, хотя те давно уже перестали быть его. Теперь там все более уверенно пахнет горячим металлом. Еще немного, и бедняга совсем бы зачах, а сейчас жизнерадостно хрустит угощением. Ираэн улыбнулась и встала. Нужно еще навести справки в агентстве и подобрать гостю новое место.
Ираэн любит свою работу. Если бы еще перчатки не портились так быстро…
-
-
15.03.2013 в 01:25И - да, это и впрямь про неё. С этим текстом её видно гораздо лучше - и улыбка очень точно отрисована, и характер раскрывается - будто бабочка, неуловимая прежде, наконец присела на кончики пальцев.
-
-
15.03.2013 в 13:31-
-
15.03.2013 в 18:02Я безумно рада, что ты увидела "бабочку"! Потому что взгляд этой леди мне с самого начала казался удивительно живым, и сама она - живой и сюжетной. Но отчего-то только мне. Поэтому написался текст, как.. иллюстрация к картинке) И хотя бы для тебя - получилось ^^
Ерундук, хааа, давно уже прочитала, что вышло, и нежно люблю)) вот таким вот образом.